Завещание Виктора Земскова

От РП: Виктор Земсков был по взглядам весьма ярым антисоветчиком, но честным учёным. Именно за яро антисоветские взгляды ему первому дали доступ в архивы, хранящие государственную статистику репрессивных огранов сталинского времени, ожидали что уж он-то насчитает. Но Земсков посчитал честно и честно опубликовал результаты в научном журнале "Вопросы Истории" ещё во времена "перестройки". Мне рассказывали компетентные люди, что Виктору Николаевичу за публикацию подложных данных предлагали институт и высокие научные звания. Он даже не стал слушать. Так и умер бедным, но честным. Результаты были шокирующими - никаких многомиллионных репрессий не было и близко. Эти данные замалчивались, а верхушка гнала через СМИ истерическую бредовую ложь о "десятках миллионов репрессированных". Причём ведь всё прекрасно знали, твари. Земсков посвятил изучению этого периода почти всю оставшуюся научную карьеру. Фактически он полностью изменил свои антисоветские взгляды, подобно другим честным людям. Антисоветчик и антисталинист - это или слабоумный, или подлец. Честный человек отказывается от своих взглядов как только получает правдивую информацию. Он не на стороне взглядов, он на стороне Истины. Светлая память Виктору Земскову. Учёному, настоящему историку, порядочному человеку.

21 июля 2015 г. На 70-м году жизни умер Виктор Николаевич Земсков, один из немногих российских историков, чьи исследования истории СССР, можно назвать научными.

Научная карьера Земскова некоторым образом загадочна. Почти в 30 лет закончил МГУ (1974 г.), в 1989 г., скорее всего в качестве рабочей лошадки, в составе комиссии по определению потерь населения был допущен к секретным документам госбезопасности. Земсков по сути похоронил черный миф о сталинских репрессиях, доказав, что оные преувеличены антисоветчиками в десятки раз. При этом ученый долгое время сохранял политкорректность в отношение того антисталинского бреда, который грязным потоком обрушивался государственной пропагандой на дезориентированное население и молодежь.

В 2014 г. вышла книга «Сталин и народ: Почему не было восстания», в которой Виктор Земсков, наверное предчувствуя свою смерть, сбросил маску политкорректности и по сути оставил своим читателям завещание:

1) «Таким образом, исходя из нашей версии общего числа репрессированных по политическим мотивам, удельный вес таковых в составе населения, жившего в 1918 – 1958 годах, составляет 2,5% (около 10 млн. по отношению к свыше 400 млн.). Это значит, что 97,5% населения СССР не подвергалось политическим репрессиям ни в какой форме". Уточню, что ученый рассматривает широкое толкование понятие «репрессированные по политическим мотивам», включая в него депортированных, раскулаченных, подвергнувшихся «чисткам» по социальным мотивам и т.п. (От РП: Земсков понимал т.н. "репрессии" не просто "широко", а "крайне широко", включая уволенных из госорганов, включая армию и даже исключённых из Партии (!) за нескрываемые антисоветские взгляды, белогвардейское прошлое и т.п. Посчитать бы таким образом репрессированных в США, включая времена маккартизма или Индонезии, например периода "борьбы с коммунизмом")

2) «На сокрытие этого непреложного факта в последние почти четверть века направлена вся мощь пропагандисткой машины. Делается все возможное и невозможное , чтобы сохранить внедренное в массовое сознание ложное представление о том, что якобы весь или почти весь народ подвергался различным репрессиям. На этом «черном мифе» взращено младшее поколение нашего народа и изрядно распропагандированы в соответствующем духе старшие поколения».(С.103)

3) Осознавая преклонение российского общества перед Западом, Земсков советует прислушаться к выводам американского историка Роберта Тергстона: система сталинского террора в том виде, в каком она описывалась предшествующими поколениями [западных] исследователей, никогда не существовала; влияние террора на советское общество в сталинские годы не было значительным; массового страха перед репрессиями в 1930-е годы в Советском Союзе не было; репрессии имели ограниченный характер и не коснулись большинства советского народа; советское общество скорее поддерживало сталинский режим, чем боялось его; большинству людей сталинская система обеспечила возможность продвижения вверх и участия в общественной жизни» (С.100).

4) «…простые советские граждане в массе своей мало что знали или вообще ничего не знали о репрессиях, жертвами которых стали многие тысячи невинных людей, и впервые услышали об этом только после знаменитой речи Н.С.Хрущева на XX съезде КПСС в 1956 году»(С.120).

5) «Им непонятно, например, как можно было сражаться за землю, которую Советская власть у крестьян «отобрала», «изъяла», «конфисковала», «экспроприировала» и т. п. Между тем, вся эта аргументация была бы справедливой только в том случае, если бы «отобранная» земля отошла к каким-то другим владельцам, но она же ведь осталась в коллективном владении тех же самых крестьян. Весь массив исторических источников, которым мы располагаем, неопровержимо свидетельствует о том, что советские крестьяне в массе своей не рассматривали колхозную землю как якобы чужую и отнюдь не собирались отдавать её без боя чужеземным завоевателям»(С.123).

6) «Конечно, в обществе существовали антисоветские, антибольшевистские и антисталинские настроения. Но не стоит преувеличивать их масштабы. Сложившийся в СССР общественно-политический строй имел массовую поддержку – большинство людей были преданы ему. Он олицетворялся с воплощенными идеалами Октябрьской революции 1917 года, и само Советское государство в сознании миллионов людей воспринималось как единственное в мире государство рабочих и крестьян. Поэтому советские граждане в массе своей в случае военной опасности были готовы защищать не только свою Родину, свое государство безотносительно к его политическому устройству, но и сложившуюся в СССР общественно-политическую систему, его общественный и государственный строй»(С.114)

7) «Фактически на шестой части земного шара сложилась новая цивилизация. Это была уникальная цивилизация, аналогов которой не было в истории человечества ни в прошлом, ни в настоящем». (С.113)

Сергей Алексеев