Нейросеть. Глава 8. Мезосферная Сеть. Двадцать лет назад. Земля, Тихий океан.

Обмен кодами был нормальный. Слишком нормальный - ни одного подозрительного сигнала  выше статистики, ни одного экстренного вызова. До этого раз в полчаса обязательно запрашивал какой-нибудь долбак. Спутник вырубился некстати, а другой пока за горизонтом. А ещё ключевые объекты накрыл туман. Хотя на море часто туман. Наверное, тут просто не повезло.

Дор сечёт в связи, электронике и всяких статистиках и уже играет очком, что коды вскрыты. Классный он спец, только трус и неврастеник. Вся эта хрень тянется уже с полчаса. Противник, способный перехватить каналы связи и сгенерировать правдоподобный фейк, не может не понимать, что затишье подозрительно. Значит, просчитали, что мы побоимся вызывать объекты, чтоб не засекли, а если сгенерировать нам что-то возбуждающее, можно спровоцировать на резкие движения. Если так, то задача противника просто выиграть время. Час-другой, может третий, им больше и не надо.

Уже четверть седьмого. Похоже, что час назад они сделали ошибку, вызвав потерявший ход корабль и отправив туда джамп-команду по плану «Б». Логически всё казалось правильно. Плюс партнёры из Халифата настаивали на помощи своим и Дор запаниковал… Стив поддался, хотя некого винить, кроме себя - решение принял он. Похоже что их просто развели на провокацию. Ну да, задним умом все крепки.

Дор молчал, нервно хрустя пальцами и ёрзая в кресле.

- Прекрати потеть, Дор, достал уже.

- Может штурм уже идёт, Стив?! Что нам делать? Сеанс связи через час…

- Пока ничего, продолжай следить. Всё, что можно, мы уже сделали час назад.

- Мы сделали ошибку, Стив! Нас запеленговали!

- Кончай бздеть! Теперь поздно суетиться! Не ты ли махал руками и кричал, что надо срочно вызывать корабль, не дожидаясь сеанса отражённой связи? Я на тебя не наезжаю, просто мы исходим из той ситуации, в которой мы сейчас находимся, что могло бы быть, уже безразлично.

Надо действовать сейчас, другого шанса может не быть. Стив встал, задумчиво, будто размышляет, походил по небольшому залу центра командного пункта, потом подошёл и прислонился к дальней стене.Их КП делался в спешке и в старой стене заброшенной базы остался замаскированный световод, к его выходу Стив заранее подключил передатчик.

- Эй, Стив, ты что там делаешь! – нарисовался начальник караула. Лысая голова и маленькие красные глазки делали его похожим на бультерьера. – Что ты нажал?! Послал что-то?!  А ну дай сюда!

- Пошёл ты…

- Лучше сам отдай, Стив… - тихо, без эмоций в голосе, выдавил «бультерьер». За ним бесшумно возникли два мулата устрашающего вида. Профессионалы, вопросов нет.

- Подавись…,- маленький брелок упал на пол.

- Эта хреновина тёплая … то есть ты самоликвидатор включил. Протащил сюда, значит… А ну ещё что есть?

- Отвяжись, холуй, не мешай работать.

- Эй Стив! Сюда!... Да отстаньте вы от него! Стив! Тут две размытые вспышки теплового излучения! Это яхта. Компьютер сразу не идентифицирует, нужно время для анализа.

Повезло, пока рановато, - подумал Стив, убирая в тайный кармашек внутри рукава незаметно выскользнувший в ладонь цилиндрик.

- Иди, работай. Ещё попытаешься шутить, я тебя паралитором побалую, предупреждать не буду.

Стив, бесцветный бывалый мужик, похожий на стареющего спортивного тренера, не удостоив ответом, обошёл охранников.

- Тут всё ясно, Дор, это два почти одновременных выстрела из «граника», «штурмовой дуплет», скорее всего, по рубке, - Стив говорил спокойно, словно объяснял как поливают цветы.

- А выстрелы из стрелковки?

- Сам знаешь, если оружие пониженной заметности, с такого расстояния засечь – дохлый номер.

- А сигнальная ракета? Почему молчат?!

Напарник посмотрел на Дора, как на барана: - Там на палубе некому её пускать, а в трюме не до того. Ты начал истерить, это неправильно.

- Ты так спокойно об этом говоришь, Стив. Мы в жопе!

- Мы профессионалы, Дор. По крайней мере, я. Мы в жопе с самого начала.

- А! Смотри! Вон та яхта бахнула. Сигнала штурма нет, а взяла и бахнула.

- Вот тебе и ответ.

- Значит штурм уже идёт?

- Нет, Дор. Он закончился. Да перестань ты трясти челюстью, наконец!

 - Тогда на ключевых объектах должна сработать «мёртвая рука»…

- Да, от двадцати минут до часа.

Тяжёлая затянувнаяся тишина казалась вязкой, как сироп. Это почувствовали даже охранники. Хотя они не столько охранники, сколько специалисты по небольшой быстрой «зачистке» из надёжной ЧВК. После окончания операции они зачистят лишних. Кого именно сочтут лишним, зависит от результатов операции. Всё шло к тому, что лишними окажутся все, включая охранников.

- Всего вместе пять подрывов. Один большой корабль, яхта, три объекта побольше… Остальные молчат… - еле слышно выдавил Дор срывающимся голосом.

- Они все мертвы, Дор. В смысле, кого не взяли живыми.

Ещё пятнадцать минут гробового молчания, только чуть слышно потрескивала защита  голографических экранов, да иногда судорожно вздыхал Дор.

- Нас вызывают, - толкнул его в плечо Стив, - резервная группа, кодовое сообщение. Он повернулся к охранникам, те отодвинулись назад. Не их дело смотреть, понимают.

- Эта группа на катерах, которую выслали навстречу кораблю, который потерял ход, а сейчас уже взорвался… Говорят, что их блокировали океанийские штурмовики, сейчас подойдут экранопланы…

- Они не спрашивают, что делать, Дор. Они ставят в известность, что если их срочно не прикроет авиация, то они будут сдаваться и действовать по плану «С».

- Единственные, кто их мог бы прикрыть, это индонезийцы, но они не сунутся в это дело!

Двое охранников бесшумно и очень естественно подошли и встали в два угла с другой стороны пульта. Теперь даже теоретически у охраны нет непростреливаемых секторов. Дор побелел.

- А ты сообразительный… Стив усмехнулся, нажав несколько кнопок. Из большого экрана выделился маленький.

- Что ответить арабам?

- Ничего. Забей.

Несколько движений пальцами – экстренный вызов.

- Что ты делаешь, Стив?! Это нельзя! Сигнал тревоги на такой уровень…

- Пусть потревожатся, им полезно. О, молчат! Я так и думал.

Стив быстро набрал на какую-то комбинацию символов и цифр.

- Стив! Ты охренел! Нам за это головы поотрывают!

- Нас, всё равно самое позднее, через десять минут замочат, а так ещё побоятся.

«Бультерьер» с обоими мулатами был уже в трёх шагах: - Что у тебя в руке, Стив!

- О, как хорошо, что вы подошли, а я уж думал, как вас подозвать! – Стив нехорошо усмехнулся, поднимая над головой небольшой цилиндрик. - Это мина для охраны объектов особой важности. Нехило взрывается, выбрасывает кучу бронированных микрокапсул с нервно-паралитическим ядом. Не волнуйтесь, пять-семь секунд судорог и вы уже на том свете. – Он хрипло рассмеялся.

- Ты тоже умрёшь, - спокойно ответил старший охранник.

- Я по-любому умру. Вы уже получили приказ готовности, не надо мне компостировать мозги. Давайте-ка мордой вниз! Дор, забери у них стволы, свяжи наших друзей стяжками. Без фокусов, парни, я действительно взорву мину, мне терять нечего. – Он говорил чётко и твёрдо, будто отдавал команду, от этого становилось ясно, что обещанное он сделает.

- Стив, ты спятил! – истерически пискнул напарник.

- Делай, что тебе говорят… Вот и славненько.

Тем временем на экранчике появилось лицо пожилого пожилого человека с полноватым добродушным лицом. Да, обманчива бывает внешность.

- Стив, ты выдернул меня с чертовски важного совещания! Ты не представляешь…

- Давай к делу, Бен. Посмотри на картину передо мной на полу…

- Ты что, спятил?

- Открой сетевой пакет, что я тебе послал. Два ключа тоже послал.

- Я видел его, но не мог прочитать, я на совещании, чёрт возьми!

- Кончай гнать пургу, Бен! Мы знаем друг друга тридцать лет. Надо же, ты клялся быть на связи в любую секунду, а тут сразу столько дел.

- Ты не единственный человек с проблемами в мире, Стив… Успокойся… Я собирался позвонить тебе, но чуть позже, буквально через полчаса.

- Чтобы лично проверить, что нас успешно зачистили, Бен. Давай к делу, читай…

Лицо в экранчике дёрнулось: - Ты охренел, Стив! Ты вообще потерял берега… Ты понимаешь, что после этого ты покойник?

- О, как тебя скрючило! Я по-любому покойник. Но я готов подождать вас в аду, это недолго.

- Что ты хочешь?

- Для начала прямую связь с Барончиком. Прямо сейчас.

- Ты совсем охренел?!

- У тебя двадцать минут. Через минуту ты получишь ещё один пакет. Покажешь его Барончику. Мне кажется, до тебя не дошла серьёзность ситуации. Ну и понятное дело, при попытке нас взять, я взорву мину. Код отмены могу дать только я. Временной отмены.

Толстое лицо Бена внезапно озарилось лучезарной улыбкой: - Не могу поверить: ты и правда всерьёз надеешься соскочить?

Стив криво усмехнулся: без разницы, на что я надеюсь, главное, что мы будем делать сейчас. Давай не будем тратить время.

Они просто ждали.

- Стив, послушай – напарник включил канал головидения. «Правительство Северной Америки не считает возможным оставаться в стороне от эскалации насилия и террора в Тихом океане,» - вещал диктор, - «Захвачены заложники, убиты мирные люди, пусть даже это и жители непризанной пиратской республики. Начались подрывы кораблей и убийство заложников. Правительство Северной Америки обращается с настоятельным требованием к террористам: незамедлительно начать переговоры об освобождении захваченных лиц и воздержаться от всякого насилия. В противном случае Северная Америка, как гарант мира и стабильности, оставляет за собой право предпринять решительные действия…»

Стив ухмыльнулся, - это значит, что всех здесь зачистят и обнулят улики. Как только они вылетят, охрана уберёт всех на острове, потом уберут охрану и зальют всё термитом. По головизору объявят, что прошла спецоперация против террористов. Океанийские штурмовые части будут тут, самое позднее, часа через четыре, к их прибытию надо всё закончить.

- Ты думаешь нас отсюда выпустят?!

- Выпустят, увидишь.

Барончик нарисовался быстрее, чем ожидалось. Видать, сильно испугался. Хотя и правда, было чего пугаться. Пока Барон залёг в больницу и находился в ауте, волчонок решил показать, что он может быть настоящим преемником. Показал. Вся эта заваруха с заложниками была его затеей. Осторожный Барон был сторонником более плавных методов давления, несмотря на то, что несколько идиотов из самых уважаемых семей хотели резко ускорить процесс. Беда, когда такая мощь в руках недоумков, возомнивших себя небожителями. Так и понеслось. Теперь небожители с их ближайшими подручными наложили в штаны и попытаются спрыгнуть с раздачи. Барон, если он сумеет оклемается, как пить дать выпрет Барончика из списка преемников. Это очень болезненно, но не смертельно, всё таки ворон воронёнку глаз не выклюет. Смертельно будет когда океанийцы надёжно определят фигурантов, виновных в бойне – эти мстят до конца, чтоб неповадно было.

У Стива не было иного выхода, как согласиться на руководство стрёмной операцией. Почему – долго рассказывать. Задумано было дерзко, не без красоты, но риск был высоким. Если б не Стив, то масштабный захват вряд ли бы удался, максимум, что случилось бы – взять один-два крупных объекта и пяток мелких. Впрочем, вне зависимости от исхода, финал для Стива был один, различие могло быть только в способе ликвидации. Старый волк грязных операций на удивление легко согласился вовсе не потому что ему деваться всё равно некуда, а потому что увидел для себя шанс «соскочить». Причём не просто соскочить с операции и ждать смерти в какой-нибудь дыре, а спрыгнуть всерьёз. Планов было, как полагается, два – основной и резервный, но начало у обоих было одним.

Для обеспечения операции Стив должен был работать с людьми принца Фарука, выйти на самого принца было делом техники, несмотря на тщательную слежку. Они были нужны друг другу – принц отлично понимал, что партнёры могут его запросто «развести», «подставить» и «кинуть». С поддержкой принца, Стив сумел собрать материал о заказчиках и организаторах операции, как – долгая и сложная история, в которой разберутся только профессионалы. План операции, схемы, имена, адреса и вещественные доказательства находились в маленьком контейнере внутри подводного робота размером с большую морскую черепаху. Робот, замаскированный под обычный морской объект, ждал сигнала на одном из бесчисленных рифов Тихого Океана. Вчера он автоматически вышел на позицию ожидания. Час назад он получил сигнал от Стива и вышел в рассчётную точку. Если в течение трёх часов он не получит сигнала от хозяина, то контейнер окажется в руках океанийских социалистов-пиратов. Если сигнал будет получен, то он опустит замаскированный контейнер на дно, уйдёт на нужное расстояние и активирует самоликвидатор. Координаты знает только один человек – Стив. Если дела пойдут по плану, то он передаст их Барончику, если нет – их получат океанийцы. Часть информации ещё надо было декодировать по ключу Фарука. Впрочем, Стив, не сомневался, что у принца тоже припасено кое-что. Но у Стива было намного больше. Поэтому у него и был шанс «соскочить».

Барончик слился быстро. Бен тоже струсил, когда понял, чем всё оборачивается, а может не решился перечить реальному хозяину. Результат такой же, остальное безразлично.

Условия Стива были незатейливые: выпустить его, Дора и двух арабов из штаба вместе с тем, что они возьмут с собой на гиперзвуковике, который стоял в замаскированном ангаре. Он поступил честно - прихватить с собой двух людей Фарука было одним из условий принца. Дело тут было вовсе не в «бандитской честности», просто с теми, у кого есть сила, лучше не ссориться без серьёзной необходимости. 

В конце разгоночной траектории, когда ещё можно послать радиосигнал, Стив отправит роботу команду ждать. После выхода на курс гиперзвуковик станет практически неуязвим. Траектория пройдёт где-то в 200 милях от территории океанийцев на активном участке, так что если те что и заподозрят, пусть кусают локти. Все будут думать, что он направляется в Пуэрто-Рико, но гипер тем и интересен, что может сильно менять курс. Они приводнятся у необитаемого островка на Карибах, там в огромном бассейне несколько тысяч островов, островков и просто торчащих из моря скал. Все проконтролировать невозможно. На одной из таких скал его ждут ребята из группы поддержки. Им, как и ему, нечего терять. Гипер заправить непросто, но они подготовились. Они должны будут захватить ещё один тяжёлый гипер, если не получится, то лёгкий. Даже лёгкий захватить очень непросто, но ребята серьёзные и бывалые, да и терять им нечего.

Потом вариантов будет два, первый - метнуться на Аравийский полуостров, к Фаруку ибн Тахиру. Там принять ислам и рассосаться среди муслимов. Но тогда они окажутся в руках Фарука и с одного крючка они просто перескочат на другой. Какое-то время он будет полезен Фаруку и пока будет полезен, будет жить. Это один план. Второй план был совсем на грани разумного, а может и за ней, поэтому его вряд ли кто ожидает – уйти в космос. После преземления дать арабам катер и пусть выбираются как хотят. Профессионалы, может и сумеют. Сами на двух гиперах, если не получится, то на одном, но тогда не все, выскочат на орбиту. Там надо будет пристыковаться к почти готовому заправленному кораблю для экспедиции на Плутон и уйти в Пояс Койпера. На корабле замкнутая экосистема, медицинский центр, мини-завод. Среди его команды есть два полевых доктора. По крайней мере, они получат несколько десятков лет жизни. Пацаны купили двух первоклассных секс-рабынь, так что даже с этим проблем не будет. Насколько он понимал, у них будет несколько дней форы, пока океанийцы врубятся, что к чему, а также пока у Барончика и его команды пройдёт первый страх. За это время они успеют стартовать и набрать скорость. Если взять курс подальше от Поселений, то шанс уйти велик. Космические катера пока только фантазия, они появятся не раньше чем лет через десять, за это время Стив с братвой будет очень далеко. Не достать, не найти, а там видно будет. Этот вариант нравился Стиву всё больше.

Робот получит временный отбой перед тем как гипер выйтет на активную траекторию, ещё одна отсрочка – после приземления. Окончательная отмена с передачей точных координат – в конце, но если с гипером случится что-то и сигнала не будет в течение двух часов, то в эфир будет переданы общие координаты большого квадрата, где лежит контейнер. Искать его будет там непросто, это минимум, несколько лет. Как-никак добавочный стимул для дорогих парнёров. Но должен быть не только кнут, но и пряник: Барончик и Бен получили очень заманчивое предложение – уходящая в космос команда возьмёт всё на себя. Легенда была придумана хитро и красиво, вполне может сработать.

Он бы не стал брать с собой слабонервного Дора, но только он умеет управлять гипером, да ещё и выходил в космос пару раз.  

Ну вот как и ожидали, охрана получила сигнал выпустить фигурантов. Гипер был тяжёлый, но одноместный, он мог перевозить в бомбоотсеке груз или капсулу с четырьмя-пятью людьми. Полёт в капсуле никак нельзя было назвать комфортным, тем более, капсулу можно было отстрелить в полёте. Но не дурак же Дор на самом деле? Одному ему не выжить.

Арабы втискивались в капсулу гипера, Стив ждал своей очереди, поставив ногу на ящик передатчика, Дор одевал высотный костюм. Их могли бы шлёпнуть прямо сейчас и вскрыть передатчик, но декодировка заняла бы, как минимум несколько дней, а такого времени у них нет, поэтому можно не волноваться.

- Слыш, Дор, давно хотел спросить, а откуда у тебя такое имя? – спросил Стив, - чисто любопытно.

- Это румынское имя – Дору или Дорин, я родился в семье эмигрантов. Родители с детства учили меня математике с физикой, оплатили пилотские курсы, я занимался электроникой…

- Как ты оказался в нашем бизнесе, ботаник? Это ж явно не твоё? Работал бы честно, радовал родителей…

- Так получилось, Стив. Погнался за деньгами, влип в историю, а потом уже не соскочишь…

- Не страдай, Дор, - Стив радостно улыбнулся. Для - нас скоро всё закончится. Я обещаю.

Гипер рванул ввысь, оставив далеко внизу КП на островке с обречёнными. 

 

-------

У гиперзвукового самолёта два основных стартовых режима – «свечка» и «нырок». Со «свечкой» всё понятно – как оторвался от базы, сразу круто вверх с выходом в ракетный крейсерский режим. При «нырке» гипер быстро пикирует до границы с тропосферой, где крылья дают полную поддержку, а воздуха достаточно, чтобы движок как следует разогнался на турбореактиве. Набравший скорость гипер прыгает вверх, как плоский камешек от поверхности воды, воздухозаборник ещё держит много воздуха и можно экономить окислитель. В результате на больших дистанциях так получается даже выигрыш, хотя незнакомому с гиперзвуковыми полётами это может показаться удивительным, но даже ему будет очевидно, что «нырок» сложнее.

Вчера вечером Саша Дымов, облётывая новый аппарат, при отработке нырка слихачил, вошёл под неправильным углом на слишком высокой скорости, слишком быстро перевёл рули и в результате повредил планер самолёта. Повреждения не были опасными, но началась серьёзная вибрация. Из-за вибрации при посадке на базу молодой пилот не справился с управлением и задел по касательной стенку посадочного тоннеля. За ночь техники сумели привести гипер в приемлемое состояние, на один-два вылета сгодится, но по-хорошему его надо бы возвращать на завод.

Из позитивного - испытания нового оружия прошли, в целом, успешно. В целом-потому что аппаратуру, на всякий случай, не включали на полную мощность. Штурман-стрелок Жомбаев отработал на «отлично», две учебные цели были поражены на расстоянии 50 км и 500 км.

Боевое дежурство, готовность №1, гиперзвуковик стоит в стартовом модуле с экипажем в кабине, люки открыты. Как только получат команду, несколько секунд надеть шлем, в это же время закрываются люки, изолируется стартово-шлюзовый модуль, затем разгон на «тележке», пневмокатапульта и вперёд.

Саше не сказали ничего плохого, он и так всё знал. Заметный недостаток пилотского и жизненного опыта, а также внутренней дисциплины привёл к тому, что случилось. «Русский авось», то есть сочетание внутреннего разгильдяйства, вместе с повышенным, но спрятанным в глубине чувством собственной важности вызвали импульс типа «именно тебе должно повезти», импульс короткий, но в полёте оказалось достаточно. Саша старался концентрироваться на задании, а не зацикливаться на своих вчерашних неудачах и глупостях. Оценочное время до старта было где-то 30 минут. В груди начало то немного жечь, то покалывать – мозг начинал готовиться к мобилизации ресурсов, начиная постепенно выбрасывать в кровь адреналин. Саша, как учили в школе и лётном училище, начал дышать животом, расслабляя центр лба. Жжение в груди стало проходить. Вчера адреналин вместе с недостатком внутренней дисциплины сыграл свою роль, лучше сегодня это не повторять.

Шлюзовая дверь в модуль открылась с громким шуршанием. Наверное командир базы пришёл проверить готовность экипажа с молодым разгильдяем-пилотом? Другого пилота ведь пока взять негде. Полковник Сагдеев разгильдяйства не любит, наверное, найдёт что-нибудь, что не так. Лицо у него было мрачное, ещё бы, подумал Саня, после вчерашних «успехов» пилота Дымова.

- Привет, Саня, - неожиданно тихо сказал полковник, присаживаясь на край люка, - не, сиди-сиди, - он потрепал Саню по плечу, - не докладывай, я не с проверкой. Сагдеев помолчал, смотря в сторону, откладывая момент, когда придётся сказать то, что очень не хочется говорить.

- Саш… Михаил Кацман и Герман Ойала – твои ребята?

- Да, а что случилось? – голос Дымова чуть заметно дрогнул.

- Включи Сеть. Только на приём, разумеется. Хотя… иначе и не получится.

- Готовность №1, нельзя, товарищ полковник… виноват, Ильяс Расулович…

- В виде исключения, я разрешаю. Сагдеев вздохнул, встал и отошёл на пару шагов.

Дымов не в первый раз терял друзей и каждый раз психика отказывается верить, особенно когда не видел их мёртвых. Казалось, только что они были, вёз их на самолёте, а теперь два навсегда замолчавших Вектора Дружбы. Подтверждение гибели было 100%: Кацман Михаил, Ойала Герман, причина – подрыв фугаса при спасении заложников, останков для захоронения нет.

Душа в такие моменты деревенеет - включается защитная реакция, психика даже пытается найти что-то положительное, как это ни кажется странным. «Хоть умерли мгновенно,» - подумал Саня, хорошо, что ничего не почувствовали.

Полковник положил Сане руку на плечо, сказав несколько слов, которые обычно говорят мужчинам. С женщинами сложнее, им обычно не знаешь что сказать. Саша почти не показал виду, хотя внутри у него как окаменело.

- Зачем Вы мне сказали про ребят сейчас, товарищ полковник?

- Илья Расулович…

- Как скажете. Вы имеете в виду что сбить этот гиперзвуковик очень нужно…

- Сань, на нём люди, точнее, нелюди, непосредственно готовившие и проводившие эту операцию. Погибли не только твои ребята, там минимум, несколько сотен наших.

- Я понял.

Саша молчал. Он был благодарен, что Абай молчал тоже.

- Ладно, я пошёл, ребят… Фигуранты вот-вот взлетят.

- Мы собьём гипер, - не поворачивая головы, сказал Саня, надевая шлем.

Но всё-таки махнул Сагдееву в ответ, перед тем как закрылась герметичная дверь модуля. Через минуту прозвучала команда на старт.

Полковник смотрел на растворяющийся в тёмном небе гиперзвуковик. Он знал, что он сделал. Если новое оружие не сработает, останется очень небольшой шанс на таких скоростях поразить противника из автоматической пушки и весьма высокий – таранным ударом. Решение примет Дымов, но полковник знал таких пацанов и не сильно сомневался в исходе. Он бы и сам так сделал, но его задача командовать базой, а не лететь на перехват. На самом деле он был уверен, что новое оружие сработает. Но на всякий случай… Сбить противника очень важно. Полковник отлично знал, что Сеть записала все его действия. После операции Сагдеева ждёт не награда, а служебное отстранение и СЧП. Это была манипуляция психикой молодого пилота, которая могла привести к гибели экипажа. Районный Совет Чести и Права оценит «за» и «против» и отмерит по результатам.

Полковник вздохнул и перевёл взгляд на монитор слежения за целью. Он ошарашенно замер,  потом перепроверил данные. Сомнений быть не могло - это тяжёлый гипер. Разведка ошиблась. Они мастерски рассчитали наличие аппарата, время взлёта и даже тех, кто будет на борту. Вот только с типом они ошиблись - тяжелый гиперзвуковик. Он намного быстрее и прочнее лёгкого. Мощности экспериментального оружия вряд не хватит, чтобы его поразить. Полковник почувствовал противный холод в животе. Когда ребята поймут, что не смогут сбить тяжёлый гиперзвуковик новым оружием, они пойдут на таран. Связываться с экипажем поздно – они в изоляции. Гиперзвуковики на основной траектории, несутся, окружённые облаком плазмы, которая хорошо поглощает и рассеивает радиоволны, затрудняя связь и обнаружение. Боевые гиперы модифицируют плазменное облако, превращая его в непроницаемый для радиоволн барьер. Обнаружение гипера, идущего на полётной траектории с помощью радаров невозможно, единственный способ надёжного  обнаружения с большого расстояния – в оптическом режиме, даже работающие двигатели засекаются только вблизи из-за помех плазменного облака. Это одно из самых опасных свойств гиперзвукового бомбардировщика, практически неотразимого оружия. Есть у этой непроницаемости и обратная сторона – с ним практически невозможна связь. Даже лазерный луч рассеивается и связь нестабильна. Поэтому, если гиперу дали команду нанести удар, то после выхода на траекторию, отменить её невозможно.

----------

Абай, вижу цель. Слушай… это же тяжёлый гипер… Как твоё оружие против него…

- Мощности маловато, опытный образец. Ну и он немного повреждён, сам знаешь.

- Так может или нет?

- Это резонансно-волновое оружие, если попробовать рассчитать максимум амплитуды волн, то может получится. Уже считаю.

Через область общей памяти информация немедленно поступает сразу в нервную систему пилота. Получается, что бортовая Нейросеть – это своего рода общая внешняя память экипажа, точнее, экипажа и бортовой электроники. Абай говорит, что на Поселениях уже пошли намного дальше – внутренняя Нейросеть – это общая внешняя память всех граждан. Так только недавно, но уже результаты очень впечатляют.

- Давай, я пока буду догонять, - ответил Саня, - пока расстояние 500. Надо приблизиться.

Лёгкие гиперзвуковики Аслана и Сергунчика безнадёжно отстали. Они страхуют, но толку от них немного.

Саша сумел сэкономить воздух и топливо, красиво сделав «нырок», скорость быстро росла. Вокруг переливалось плазменное облако. Видеть сквозь него можно, но искажения сильные.

- Расстояние 200, они нас не видят, - сказал пилот, как будто Нейросеть сразу же не подавала штурману информацию. Так просто спокойнее и привычнее. Коммуникация в команде, так повелось со времён обезьян, на самом деле намного раньше. Член команды подаёт сигнал: «Я свой, я тут, можете на меня рассчитывать», другие отвечают в стиле «Понял! Тоже можешь на меня рассчитывать». Суть такая, а что при этом говорится – неважно.

- Вибрация началась, Сань.

Ну да, без Абая он бы не догадался.

- Да, началась, она помешает?

- Немного. Максимумы на 180, 90, 30 и даже 15. На 15 км мы сами влетим под удар. - На самом деле необходимости говорить это не было никакого. Пилот получил всю информацию сразу через Сеть, когда рассчёт закончился.

- Наша скорость почти 11 000 км в час. Мы его догоняем с разницей в скорости почти 600 км в час. Через две минуты подойдём к первому максимуму. Долго мы так не протянем – и так выскочили в термосферу, почти 100 км высоты.

- Ударить? Через 15 минут один из спутников уйдёт за горизонт, но через 5 появится новый. Бьют ведь спутники по нашему сигналу, мы просто третья точка для создания резонанса, это у спутников ядерные реакторы, а у нас просто подзарядка от движка.

- Абай, а если попытаться использовать три спутника и нас? Получится ли сильнее?

- Поймать цель намного сложнее и выигрыш в мощности будет небольшой. Но это лучше, чем ничего. По идее, можно попробовать с 90 км, один раз может получится, но мы высоко, в термосфере, тут среды маловато для волн, ну ничего, я настраиваю.

Удар с 90 км с четырёх резонансных точек был страшным, позже, эту конфигурацию назовут «конверт». Будь у противника лёгкий гиперзвуковик, он просто рассыпался бы. Неожиданно прямо перед носом противника мелькнула и осталась позади стена из мелких искр, как будто миллионы светлячков сели на чуть волнующуся плоскую плёнку. Это разряженный воздух засветился в максимумах вторичных волн.

Дор, пилотировавший гиперзвуковик, почувствовал неистовую вибрацию от которой отключились мозги, затем последовал страшный удар. На несколько секунд гипер полностью потерял управление и свалился в неконтролируемое пике. Плазменное облако разрушилось. Дор открыл глаза, самолёт трясся, как в лихорадке, по связи он слышал, как стонали люди в грузопассажирском отсеке. Больше половины приборов отключилась, упала мощность движков, но самолёт ещё цел. Всё-таки умеют в Америке делать самолёты, подумал пилот. Что случилось? Что делать? С огромным трудом он с помощью компьютеров выправил самолёт. Чёрт, они провалились в мезосферу, высота 40 с небольшим миль. Оптический дальномер показал, что в 30 милях сзади-сверху их преследует переливающаяся искра – боевой гипер. Дор посмотрел в оптику, сомнений быть не могло. Наверняка океанийцы, а может быть даже поселенцы метнулись с орбиты, с них станется. Это какое-то новое оружие. Сейчас выстрелят снова, если удар будет такой же, то конец. «Дор! Дор! Что случилось?! Что это было?» - хрипел  Стив в шлемофоне.

Дор молчал. Что делать? Его начала охватывать паника, затряслись руки. Что делать?!! Преследователь в двадцати милях – 32 км встраивался в хвост, пытаясь держать ровную линию. Сейчас опять шмальнёт. Скорость почти 6000 миль в час, ему бы продержаться ещё 8-10 минут и они выскочат в зону контроля американцев. Там смерть, но потом, а может ещё удастся как-то выкрутиться, а тут неминуемая гибель здесь и сейчас. Дор сжал зубы и нажал рычаг сброса. Толчок. Композитный контейнер в форме яйца с его подельщиками отделился от брюха гипера и начал быстро отставать. «Сука!!!» - прохрипел Стив в шлемофоне, потом связь оборвалась. Резкий манёвр с поворотом, который только мог позволить бортовой компьютер.

Вовремя! Прямо перед носом в пространстве вспыхнула переливающаясь волнистая сеть – ярко светящиеся узлы, между которыми стремительно проскакивали друг за другом искорки, словно муравьи бежали за другом по своей тропке. Дор задел только самый краешек странной сети, который почти не светился, но тут мезосфера, среда плотнее. Удар был сильным, не таким как первый, но он опять потерял контроль и свалился уже в стратосферу. Тёплые струйки хлынули из носа и ушей. Высота двадцать миль. Преследователь был вынужден сделать манёвр, чтобы не проскочить вперёд. Дистанция увеличилась до 50 миль.

- Тварь! – почти без эмоций сказал Абай. Он засёк координаты и проводил взглядом остатки яйцеобразного контейнера, столкнувшегося с сетью. – Какая тварь! Только чтобы самому прожить лишние десять минут… Саш, разрядка полная.

- Я сбросил скорость, но мы не успеваем подзарядиться на следующий выстрел. Он уйдет в американскую зону. Чувствовалось, что он решается, чтобы что-то сказать, - Абай, покинуть гипер! Саша перевернул самолёт вверх ногами. Так лучше катапультироватся из тяжёлого гипера.

- Приказ не понял, - спокойно, словно он летал на тренажёре, ответил Жомбаев.

- Что непонятного?! Катапультируйся, это приказ!

- Не буду, командир.

- Это приказ, знаешь, что такое невыполнение в боевых условиях? Лейтенант Жомбаев, исполнять!

- У нас пара минут, я приказ имею обсудить, даже если он обязателен и позволяет обстановка. Смотри, ты хочешь пойти на таран. Если я отстрелюсь, то прочность планера самолёта резко упадёт и при столкновении вероятность твоей гибели будет процентов 90. Плюс при катапультировании в таких условиях вероятность моей гибели процентов 30. Если я останусь, то при таране вероятность нашей общей гибели будет процентов 50. Я уже посчитал. Это просто неразумно. Мы попробуем ударить ещё раз с 15 км, тогда вероятность гибели будет процентов 20 от силы, а уж если не получится, то тогда можно и на таран. Кроме того, если при ударе ты будешь один на ослабленном гипере, то он развалится и в руки врага могут попасть части секретной аппаратуры, а вдвоём намного больше шансов, что самоликвидатор сработает с нами или без. Отмени приказ, Саша, чтоб не пришлось его нарушать. Он неразумен и продиктован эмоциями, - Жомбаев был так спокоен, словно обсуждал как лучше кормить кроликов.

Саша молчал несколько секунд, потом выправил гипер, - отставить исполнение. Приготовиться к следующему выстрелу. Снижаю скорость, накапливаем заряд. Но времени очень мало.

- Можем ещё снизить, - сказал Абай, - держись у гада на хвосте, он сбросит скорость и начнёт вилять.

- Почему ты так думаешь?

- Он трус  - только что убил своих товарищей, когда понял, что мы выходим на удар. Если ты сымитируешь выход, он начнёт маневрировать и полезет вверх в мезосферу, в этом режиме его скорость упадёт. Мы можем успеть подзарядиться, заодно вибрация уменьшится, а эффективность оружия выше всего в мезосфере.

Последнее, что видел в жизни Дор, это внезапно вспыхнувшая перед самым носом яркая сеть. Он уже не видел, что преследоваль, сманеврировав с предельным для экипажа и аппарата ускорением, задел край сети, получил повреждения, потерял высоту, но сумел выправиться и исчез вдали.

-------------

Абай умудрялся за 10 минуть стать своим в любой компании. Прошло только четыре дня, а Сане казалось, будто знал его много лет. Сразу задания они оба получили по звёздочке на погоны – Нейросеть оценила их работу в нужное количество баллов, а у них обоих и было до старлея совсем немного. Экспериментальный гипер вернули на завод, планировался всеобщий дембель и их уволили в запас чуть раньше.

Дымов удивился, что напарник сам захотел полететь с ним к родителям Ника, Мишки и Герки. Видеть всё это тяжело, если не совсем отморозок, а он полетел, хотя его никто и не думал просить, ведь Абай их даже не видел никогда в жизни.  Только потом до Сани дошло, зачем напарник так поступил - для родителей погибших ребят Абай был человеком, который отомстил за смерть их детей, в какой-то степени восстановив справедливость. Да погибших не вернуть, но всё же это было важно.

Здорово было, что Света не успела улететь и Саня с Абаем заскочили и привезли её сюда, к Сане домой. Через три дня им улетать в Сталинград, там ещё через два дня Сашина смена, да и ей тоже пора на работу. Жаль, отец был на орбите, брат «на дне» - в глубоководном поселении, но мать с сестрой дома.

Абай радовался всему, как ребёнок, в сказочном лесу - учился нырять в глубину, плавать при земной гравитации, погружаться с минибаллоном и моноластом, аквалангом, ходить под парусом, рассекать на байдарке, управлять катером… Плавать ему доводилось на Марсе только в бассейне, а тут океан, волны, ветер, качающиеся деревья – всё это он видел вживую первый раз в жизни. Только через 5 лет на первой межпланетной станции создадут невероятное чудо – 20-метровый бассейн в секторе с земной гравитацией и Жомбаев-младший будет одним из тех, кто продавит это решение в Совете.

Все жители Поселений обязательно проходили специальные тренировки в модулях повышенной гравитации, не говоря уже о тренажёрах. Всё-таки для вида гомо сапиенс Марс с гравитацией 38% от земной – это маловато. Эскен Жомбаев уделял серьёзное внимание физподготовке сына, даже немного слишком. Тот, и так очень сильный от природы, вырос натуральным богатырём, уравновешенным, уверенным, бесстрашным, чутким.

Пылающее тропическое Солнце становилось просто тёплым и ласковым, когда Саша, Света и Абай побрели домой с недостроенного длинного мыса, это правильно, лучше самую жару провести в воде. Марсианский казах «отрывался на все», понять можно, в космосе такого нет и при их жизни не будет. То, что океан совсем не бассейн, Жомбаев понял во время первого заплыва, успешно наступив на морского ежа, хорошо хоть не сильно. Как он только умудрился его тут найти, их там почти нет? Захочешь кому-то показать диадемового ежа – так ещё и не найдёшь. Оказывается, нет ничего невозможного.

Света сгоняла в ближайший дом за аптечкой и уксусом, проколы неглубокие, в больницу не надо, иглы, ясное дело, обломились в ране, если пытаться вытаскивать как простые занозы, будут только раскалываться и потом могут годами выходить из гниющих ран. Но в этих местах знали, что делать – ванночка с горячим уксусом для ступни и буквально через 15 минут острые осколки игл из карбоната кальция растворились без следа, оставив в местах уколов белые распаренные дырочки. Света залепила их медицинским гелем и всё.

- Вот это да, пятнадцать минут и уже наступать без проблем, как и не было ничего! – восхищался богатырь. Он даже намёком не показал, что ему больно, хотя иглы покрыты ядовитой слизью и первые минут десять здорово жжёт. Батыр не должен показывать, что ему больно. - Я бы подумал, что ты медсестра, так всё ловко! – радостно восторгался Абай.

На их теперь уже бывшем островке, где развернули временный медлагерь, Светка показала свои организационные способности и решительность, когда сотнями пошли раненые, отравленные, контуженные, умирающие… Ия была от неё в восторге, она потом звонила Саше и настоятельно советовала поскорее жениться, типа имеет право давать такие советы на правах бывшей любовницы. Ну не офигела ли? Вот ведь женщины, чуть что и уже у них на тебя какие-то права. Тем не менее, может и правда жениться, а?

Абай стороны он напоминал победителя поселкового соревнования «кто унесёт больше всякого для плавания» - в руках, под мышками, на спине, на плечах, на шее и даже на голове размещались ласты различных видов, баллоны и баллончики с воздухом, плавательные маски, трубки, весло от байдарки, сумки, ремешки, очки, приспособления для обучения плаванию, шпагаты, верёвки, сетка с рыбой, два подводных ружья, гарпуны, с плеча время от времени сползала тесёмка небольшой рыболовной сетки, которую он поправлял зубами.

Всё это богатство Абай отметил в списке, обязательном для освоения. На мыс их подвезли на катере, но назад надо было идти самим или дожидаться оказии. Саша со Светой пытались убедить товарища, что он погорячился с объёмом для освоения, но тот только упрямо качал головой, повторяя что это именно то, что надо.

- Сам будешь нести назад? – ехидно спросил Саша.

- Сам.

Когда все наплавались, ехидный Дымов не мог удержаться: - а теперь неси!

- Понесу! – не моргнув глазом ответил Абай.

- Давай помогу? – через пару минут предложил Саша.

- Сам понесу! – упрямо ответил богатырь.

Теперь вот нёс, отвергая все порывы Светкипомочь, умудряясь при этом радостно болтать. Грозная мощь океанских волн, кораллы и тропические рыбы просто потрясли его. До дома было идти по песку минут двадцать.

Компания не прошла полпути, как с песка у воды поднялась одинокая женская фигурка, махнула им рукой, свернула подстилку и заспешила к ним. Видать, приспичило пообщаться. Вчера к ним приклеилась Анжела, довольно беспардонная симпатичная москвичка лет 30. Она на прошлой неделе прилетела в отпуск на туристический островок и на тебе - после захвата заложников рейсы в Россию отложили, а людям в качестве компенсации предложили бесплатные сетевые туры по Океанийскому Союзу.

Сетевые туры, ясное дело, организуются через Нейросеть, клиента подбирает первый доступный транспорт – без разницы личный, государственный или общинный -самолёт, автожир, дирижабль, саможабль, экраноплан, катер – что угодно. Сеть оптимизирует и ранжирует тур по нескольким ключевым факторам типа покрытия территории, качества экскурсий, стоимоста, а путешественников размещают тоже в самых разных свободных местах – от полупостроенных домов и семей до яхт и старых военных баз. Обычно бывает очень интересно, удаётся посмотреть целые куски местной жизни, которые обычный турист никогда не увидит.

Когда подхватывали Светку, у ребят было одно место в самолёте. В общем, ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным. Анжела была свято уверена, что ей все были чего-то должны. Попутчица успела изрядно достать их уже в полёте, полностью спокойным оставался только по-марсиански выдержанный Жомбаев. Хорошо хоть на ночь остановилась не у них в доме, а то б Сашина мама особо терпеть выходки столичной фифы не стала.

В супермодном немецком купальнике, который случайным образом на долю секунды становился прозрачным на небольших участках и скрывал меньше чем старое бикини, Анжела смотрелась не убийственно сексуально, как её казалось, а пошловато, тем более тут, в океанийской глуши. Изредко проходящие и проскакивающие на катерах люди посматривали на неё так дуру, которая пошла нырять в пальто и ушанке. Она смотрелась ещё более странно на фоне немногочисленных местных жителей на пляже, для которых плавать в одежде было не менее странно, чем заявиться в ресторан в гидрокостюме с аквалангом. Через некоторое время беспардонные вопросы и амбициозное поведение незаметно привели к тому, что женщина с претензиями мелкопоместной аристократки осталась на пляже одна, а те, у тех, к кому она подходила, тут же находились дела или возникало желание поплавать. Пытаться догнать местных в воде оказалось совершенно бесполезно.

Даму раздражало, что она не пользовалась никаким вниманием местных мужчин, несмотря на дорогой купальник и убойные заграничные голографические очки. Везде, куда она ездила, она чувствовала, как её хотят мужики, она привыкла играть ими, подманивая и отфутболивая, а тут ничего, после первого внимания через несколько секунд к ней относились чуть сексуальнее чем к манекену на витрине. Это было тем более обидно рядом со Светкой, которая не симпатичнее её, а внимания местных мужчин выше крыши. Анжела презрительно глянула на Свету, одетую, чуть больше чем местная женщина у моря - в солнечные очки, в смысле ни во что кроме очков, местные очков почти не носили. Вот ведь бесстыжая тварь! И пилота ещё этого симпатичного умудрилась снять… Хотя диковатый мужлан ещё тот, что с него взять.

- Саша, - жеманно спросила Анжела, презрительно глянув на светины дешёвые «окуляры», -Почему у вас тут не носишь солнечных очков и не щуришься? Вообще все местные без очков, это вредно для сетчатки…

- Нам не надо, у нас модифицирована роговица – верхний слой биополяризатор, можно смотреть прямо на Солнце без риска для сетчатки. Однако, тропики.

- Круто! – восхитилась москвичка, - а ещё что вам модифицируют? Хи-хи.

- У профессиональных пилотов часто «подкручивают» остроту зрения - бывает до 3-х раз. Я не делал, у меня и так сверхострое, хоть и не «тройка». Но у всех пилотов есть модуль передачи изображения Сети на роговицу.

- Вы тут не смазываетесь кремом от солнца, ведь это…

- Странно, Анжел, а ты про Остров-то читала или смотрела фильм какой, когда к нам летела? Всё ж рассказано. У нас кожные симбионты – биоинженерные твари, вроде амёб. В общем, выделяют вещества, защищающие кожу и никакой крем не нужен вообще.

- Слушая, Саш, а такой нескромный вопрос, вот новые эмигранты ну… постоянно ходят голые… это такая традиция неофициальная?

- Не все, а кто хочет побыстрее прижить симбионтов. Смыть их нельзя, а стереть с верхним слоем кожи, где одежда трётся, легко. Надо постоянно мазать кремом от солнца, а крема твари не любят, могут и год не прижиться. Раза три обгоришь до мяса на нашем солнышке, поймешь.

- Но во всём цивилизованном мире эти ваши кожные твари запрещены…

- Ну да, такой облом для корпораций, которые выпускают «солнечный крем».

Абай отвлёкся на их рассказы про кожных амёб, в такт шагам свёрнутая сеть незаметно съехала наконец, с его плеча. Саша поймал свёрток у земли и, ни слова ни говоря, забросил себе за спину.

- Давно бы так, - оскалился Жомбаев. Вот ведь, никогда не растеряется.

Саша на пару секунд задержал взгляд на анжелиной шее. Та правильно поняла что он подумал, - - да, с вызовом сказала она, - я сняла крестик, чтобы не провоцировать…

Ещё вчера она демонстративно носила золотой православный крестик, быть верующим становилось модным среди столичной интеллигенции в России. Типа фига в кармане режиму с намёком на то, что крестоносец ностальгирует по старым добрым временам, когда простонародье знало своё место, а образованные люди танцевали на балах в шикарных поместьях, похрустывая французской булкой под экологически чистое молочко.

- Не придуривайся, Анжел, - нафиг никому тут твои кресты не интересны, хоть на лоб налепи, - фыркнула Света.

- Ага, а религии запрещены! – ухмыльнулась дамочка, видно ждала этой темы.

- Религии – не-а, - ответил Саша,  а церкви – таки да, как все преступные организации.

- Церковь и религия – это культура! – с пафосом выпалила Анжела.

- Кому и кобыла невеста. Мы тут по-простому, организованная банды мошенников – СЧП, приговор и вперёд. Впрочем, с неорганизованными тоже самое.

- Вот-вот, у вас расстреливают священников!

- У нас для любых мошенников- высшая мера социальной самозащиты.

- Какой цинизм: убийство – высшая мера социальной самозащиты! Любимое выражение Сталина во времена большого террора!

- Сейчас скажу…, - со стороны казалось, что Саня чуть задумался, - в 20-е – 30-е годы ХХ века в СССР так официально называли смертную казнь, автор выражения, по-видимому, прокурор Крыленко. Таки да, чтобы защититься от некоторых граждан, их приходится немножко убить, по-иному выходит ещё хуже.

- Ну да, тех, кто не подходит надо выбраковывать. Это фашизм.

Саня многозначительно улыбнулся: - Всякое дерево, не приносящее плода доброго срубают и бросают в огонь…

- Вот-вот, я про то и говорю, не подходит человек для строительства вашего светлого будущего и в огонь… Большевистко-фашисткий подход…

- Это вообще-то Исус Иосифович Христос, - саркастически ответил Саня, - Нагорная Проповедь.

Анжела обиженно замолчала. Адепты религий часто не имеют понятия что же на самом деле написано в первоисточниках. Евангелие от Матфея она если и читала, то её хватило только на первую пару страниц.

- Вы тоже хороши, у вас каждый обязан ишачить на пользу обществу.

- Кто не работает, тот не ест.

- И я про то же, большевистский людоедский лозунг.

- Это апостол Павел, - засмеялся Саша, сделав паузу, - Второе послание к фессалонийцам.

- На самом деле это даосская мудрость, - вставил Абай, - трудно с ней не согласиться. Паразитов в обществе быть не должно.

- Ребят, я с вас фигею, - Анжела даже остановилась, - вы чё, вызубриваете методички для работы с приезжими?

Саша закатил глаза: - Угу, каждый вечер в КОБ сдаём отчёты. Две ошибкие в цитировании методички и снимают пол-зарплаты! Не пересдал за год – десять лет концлагерей.

Анжела обиженно замолчала, даже ей было понятно, что над ней откровенно стебутся.

Она хотела что-то сказать, но туто на них с радостным визгом налетел небольшой блондинистый загорелый вихрь, успевший поднять небольшое торнадо из песка, чмокнуть Сашу, Абая и Свету: - Ура! Ура! Засчитали! – повисло у на шее у Саши, болтая ногами в воздухе, о жизнерадостное создание лет шестнадцати с короткой стрижкой, одетое только в техно-шорты со множеством карманов.

- Молодец, Катька! Круто! Ура! – тот расцеловал девчонку в обе щёки.

Та, кого назвали Катькой, в мгновение ока выхватила у Абая несколько вещей и собиралась что-то сказать, но Саня её опередил: - Кать, это Анжела, она из Москвы, тут в сетевом туре. Анжел, это Катя, моя сестрёнка.

- Здравствуй, Катя, - снисходительно процедила Анжела, - Насчёт чего столько восторгов?

- Выпускной проект приняли! – опять подпрыгнула от радости Катька, показывая пальцем куда-то вдаль, - Вон биомост!

- Выпускной в школе?

- Конечно.

- Ты что уже закончила?

- Не еще несколько экзаменов, курсы и практика, но главное «всё»! – Катька прокрутилась на пятке, подняв небольшой вихрь из песка.

- Так где этот мост?

Катька опять ткнула пальцем в странный мост через небольшой канал на расстоянии в полкилометра, потом одним стремительным движением выхватив из одного из карманчиков какой-то диаметром с пол-ладони диск и раздвинула его в вогнутый экран размером с тарелку. Перед ними в воздухе повисло объёмное изображение – длинные стволы деревьев плавно наклонялись с двух сторон канала, срастаясь друг с другом в правильную арку над серединой. На двух третях высоты тянулись друг к другу толстые ветви, образуя усиливающие балки. С обеих концов моста где-то с трети длины вниз тянулись, уходя в воду толстые воздушные корни. Ветки без листьев переплетались, образуя чуть ребристый настил моста поверх стволов. По краям настила через каждый два метра поднимались ветки толщиной в руку, сходящиеся в арку с редкой зелёной кроной на высоте метров четырёх-пяти. Ветки потоньше переплетались наподобие плетня, образуя перила.

- Крона не выросла до конца, но всё равно засчитали! – пояснила Катька, - Биомост двадцать два метра - бамбукобаньян с мангровым симбионтом для водоснабжения и поддержки и генами саксаула для корневой системы и веточками для улучшения фотосинтеза.

- Очень круто, Кать! – сказала Света, - молодец! Ты сама сделала всю биоинженерию?

- Сама! Заготовки были, но стандартные, всё биопрограммирование моё!

Анжела молчала. Она без радости относилась к чужим успехам.

- Так ты решила идти на бионженера? – спросила Света.

- Не знаю ещё, но выпускной проект сдала, так что почти всё.

- Так тебе даже 16 не исполнилось, у вас так можно закончить школу? – заинтересовалась сашина подруга.

- Да, конечно, как сдашь, покажешь что ты взрослый, то хоть в 12, но это мало реально. Обычно заканчивают в 17-18.

- Кать, - спросила Анжела, - а тебе заплатят за то, что построила мост?

- Не, ты что, это ж выпускной проект!

- То есть забесплатно ишачила? У вас эксплуатируется детский труд?

- Почему эксплуатируется? – удивилась Катя, - Просто используется, как и другой тоже.

- Но у вас ведь ученикам не платят?

- За какие-то вещи, где большие расходы на обучение, не платят, за общественные работы почти не платят, за остальное платят. За изобретения платят. Если мой проект начнут внедрять, то мне пойдёт процент. Но честно говоря, вряд ли, мост хороший, но в нём ничего особенного.

- Процент? И много детей-миллионеров от внедрений? Хи-хи-хи…- Анжела едко рассмеялась.

- Немного, у нас на острове один только Ваня, в смысле Ван Хо, он сейчас в армии.

- Ты серьёзно что-ли? А на чём этот Ваня так заработал?

- Живые дома разработал, хотя сейчас и лучше есть и ему уже почти не отчисляют, но успел «срубить» он хорошо.

- Что за живые дома?

Катька сделала несколько движений со своей «тарелкой», - на смотри:

Справка Нейросети

«Дом Вана» (ДВ), комплекс генно-модифицированных и искусственно сконструированных живых растений, выполняющий функции строения, в т.ч. пригодного для жилья. Разработан Ваном Хо для тропического и субтропического климата, к настоящему времени устарел, новые строения почти не закладываются, вместо них закладываются новые модели Живых Домов (см). ДВ состоит из пальмо-тиков (генная конструкция на основе пальмы и тика) в углах строения, стены и обрешётка крыши представляют бамбуковый симбионт с биоплетением, крыша сформирована из живых пальмовых листьев нескольких слоёв, пол – сросшийся корень. Все отдельные элементы ДВ были созданы ранее, но Ван Хо сумел скомбинировать их в одной технологичной комплект-рассаде. ДВ вырастал до жилого состояния в течение года, через 5 лет принимал законченный вид. Обладает стойкостью к ураганным ветрам. Прогнозируемое время функционирования – около 300 лет, все основные элементы дома полностью самообновляемы. По сравнению с последними моделями ж.д. способных формировать до и обладать сложной внутренней конфигурацией, элементами биовентиляции и переработки биоотходов, а также расти вплоть до условий умеренного или искусственно-умеренного климата с предполагаемое время функционирования до 800 лет, ДВ не выдерживает конкуренции и в настоящее время морально устарел.

- Ого! – удивилась Света, - и часто тут такие «детские изобретения»?

- Не особо часто, но бывают, - ответила Катька.

Анжела всё-таки решилась задать мучивший её вопрос, её мало волновало, что не в тему: - Ребят, я серьёзно. Такое ощущение, что вам суфлёр подсказывает или вы тут на своих островах типа энциклопедистов дореволюционных времён. Вы и Библию цитируете наизусть, и историю знаете, как истфак заканчивали…

- Анжел…, - засмеялась Катька, - Сашка ж пилот гиперзвуковика, а Абай вообще космопилот… Нейросетьже! Они они несколькими мозговыми импульсами могут вызвать Сеть и считать результат. Для продвинутых пользователей Нейросеть - это внешний модуль памяти. Ваши энциклопедисты – сосут! Ой.. – Катька осеклась, когда Саня строго глянул на сестру.

- Да, я заметила, Саша как будто задумывался на пару секунд, я думала, он вспоминает…

- Ты что, этого не знаешь? У вас же Нейросеть в школе проходят! – удивился Дымов.

Анжела смутилась. - Давайте ещё попробуем? – спросила она, проигнорировав вопрос Саши.

- Давай, - Саша с Абаем пожали плечами.

- Н-ну, например… - Анжела она хитро ухмыльнулась: Кто автор выражения «Когда я слышу слово „культура”, моя рука тянется к пистолету»?

Саша замолчал секунды на три, как бы смотря внутрь себя, потом выдал ровным голосом будто читал доклад: - Обычно приписывают Геббельсу или Герингу, но настоящий автор драматург 30-х годов 20 века Йост. Оно выдрано из контекста, в исходнике показывалась нищая Германия после Первой Мировой, а выражение значило: «Перебил бы гадов, которые шарятся по театрам, старательно не замечая как в шаге от них дети мрут от голода.» Вообще, вот с таким смыслом я сам согласен.

Было видно, что Анжела сама этого не знала, потом она решилась сказать: - Честно говоря, сама не знала, думала это малограмотные Геббельс или Геринг!

- А с чего ты взяла, что они малограмотные? – удивился Абай. Зачем из опаснейших и умнейших врагов делать каких-то недоумков?

- Ну они не совсем малограмотные, хи-хи. Просто среднее образование!

Абай замолчал на секунду, потом ответил: - Не, я не ошибся, Геббельс – защитил докторскую диссертацию, его так и называли официально «доктор Геббельс», а Геринг лучший выпускник военной академии, лично поздравленный самим кайзером. Откуда ты набралась такой ерунды? Они плохие люди, потому что преступники, а не от того что у них среднее образование. Почему человек со средним образованием для тебя второй сорт?

Анжела смутилась.

- Эта легенда идёт от старого советского фильма, - перевёл тему Саша, я только что глянул.

Что за помои в голове у столичных интелей? Они представление о мире получают из анекдотов, бульварных книжек и художественных фильмов, - пожал плечами Абай.

- Круто вы скачете по Сети, - криво усмехнулась Анжела. – Я уж подумала, что вы и правда такие умные.

- Это не ум, Свет, это память. Когда сетей не было, помнить кучу фактов имело смысл, а так лучше иметь в оперативке, - Абай показал пальцем на голову, надёжную базу и логику.

- А как вы вызываете вашу Нейросеть с такой скоростью? – москвичка недоверчиво покачала головой. Я понимаю, если вы в шлеме…

- Пилота могут мобилизнуть в любую минуту, у нас есть микронаушник, микрофончик, модуль передачи сигнала на роговицу.

- Ты говорил, да.

- Видишь, никакой мистики. Ты произносишь достаточно чётко, я внутренней командой включаю микрофон на внешний приём, выделяю фразу и твой вопрос идёт в сеть. Когда нужно, я его корректирую - нервными импульсами, внутренней артикуляцией или микродвижениями глаз, ну или чем посложнее. Ты что, в школе этого не проходила?!

- Ничего себе! – тихо сказала Анжела, не слыша вопроса, -  с такой скоростью…

- Ничего невероятного, я выдаю информацию и одновременно получаю и обрабатываю следующие порции. Чисто опыт работы с мыслепотоками. Да это ж просто игрушки, ты не можешь себе представить, что опытные пилоты, «сетевики» или управленцы вытворяют. Просто тренировка.

- Офигеть…

- Да ничего тут не «офигеть», гиперзвуковиком управлять сложнее, а космическим челноком ещё сложнее. Там ошибся раз в сигнале и «всё».

Света тревожно глянула на Саню. Тот, не обращая на это внимания, повернулся к москвичке: - Анжел, давай, чтоб было по-честному, ты тоже будешь отвечать если мы спрашиваем? Ага?

- Конечно.

- Такое ощущение, что ты вообще не в курсах, как работает Нейросеть и что с ней делают. У нас считается, что Россия тоже подключена к Сети и типа мы единое пространство, как с Поселениями. Я тебя уже два раза спрашивал, проходите ли вы Сеть в школе, ну так как? У вас там с Сетью что, не работают что-ли? Слепому видно, что ты с Сетью вообще не умеешь обращаться.

- У нас в провинции по Сети очень мало специалистов, - сказала Света, в основном они в Москве, а к нам, говорят, потом распространится, когда подготовят и всё прочее…

- Да нафиг никому у нас не нужна ваша Нейросеть! – со злобой процедила Анжела. – Большой Брат, б… - она не стала договаривать бранное слово, ей уже доводилось сталкиваться с тем, что у местных матерная брань, в целом, считается не признаком крутости, а скорее, диагнозом распущенности.

- В Москве из 6 миллионов населения больше двух пользуются Нейросетью, - спокойно ответил Саня.

- В отчётах может и так, а все нормальные люди только вид делают, что пользуются! В школе вид делают, что учат это ваше говно! Нормальные учителя всё прекрасно понимают и им тоже не нужно, чтобы и дети жили в вашем электронном ГУЛАГе! – неожиданно взорвалась дамочка.

- Анжел, - спокойно спросил Абай, а ты можешь вразумить тёмных – при чём вообще тут ГУЛАГ?

- Точно, - усмехнулся Саня, - как бы сказал наш Ромка: «Где Сеть и где ГУЛАГ»? Поделись сокровенным!

- Да каждый твой шаг записывается? Ошибку сделал на работе и всё! Бездушная садисткая система!

- В Поселениях Сеть включена на работе всегда, тут, в Океании часто, в личной жизни - исключительно по желанию. У вас в России, что расстреливают за ошибки на работе?

- Нууу, нет, но могут наказать…

- А как? Десять лет без права переписки что-ли как в фантазмах про Сталина?

- Нет, ну это… могут не повысить в должности, премии не дать или даже выгнать…

- Это сильно отличается от концлагеря, ты не находишь? А если находишь, то нахрена говоришь?

- Люди в страхе…

- Чего они именно они боятся, Анжел?

- Надзора…

- То есть объективных причин для страха нет? Или люди у вас знают, что неквалифицированы, нечестно занимают свою должность или плохо работают и боятся, что об этом узнают, так что-ли?

- А кто идеально квалифицирован?

- Такие есть, но мало. В начале работы никто не квалифицирован «на полную», так им же Сеть как раз и подскажет где ошибки и как их исправить. Как же тебе узнать, что ты ошибся, если ты про это не знаешь! Если честно работаешь, то как раз обучишься. Чего вы там боитесь?

- В России образовался целый слой людей, которые хотят считают своим правом имитировать работу и не хотят, чтобы про это знали, - мрачно сказал Абай.

- Так везде, Абай, - ответил Саня, - так проще.

- У нас такого почти нет, - ответил Жобаев, - люди другие. Ну и Сеть тоже…

- К вам такие люди подобрались, - вставила Света, кто не подходит, тот улетает, а с Земли улетететь некуда.

- Вам Сеть тоже помогает, да только её использовать не хотят.

- Не все хотят, - ответил Саня.

Повисло молчание, хотя они уже подходили к дому и по-любому разговор надо было закруглять или приглашать Анжелу домой. Этого явно не хотелось.

Вдруг из-за живой изгороди метрах в ста выкатило что-то странное: розрачный ребристый эллипс похожий на мяч для регби, размером с джип. «Мяч» без всякого усилия развернулся прямо на месте и рванул к ним.

- Я тут Меланью позвала пообщаться, она прикатила посмотреть на живого марсианина, - призналась Катька. 

- Кто? – сделала большие глаза Анжела.

- Меланья. Но ты её так лучше не называй. Она не любит, когда её чужие так называют может и вспылить, вообще-то она Мелани.

- Это кто, француженка что-ли?

- Ну да, предки из французских социалистов, ну или коммунистов, давно ещё эмигрировали, их тут полно.

Мяч из прозрачного пластика уже подкатился почти в упор и резко затормозил на расстоянии метра в полтора, дав реверс и обдав компанию песком.

- Пардон! – из вездехода выпрыгнула пышущая здоровьем загорелая до как шоколадка курносая деваха лет 17 с выгоревшими до желтизны волосами, одетая только в полупрозрачный платок, завязанный на правом боку. Девахе явно было, что показать и она это отлично знала.

- Ты где шаталась? – строго спросил Катька.

- Да наши раздолбаи катер не успели подогнать, пришлось на вездеходе ползти, сама знаешь, как он по воде идёт!

Девица приобняла Катю, коснулась щекой щеки Светы, махнула Анжеле, нахально поцеловала Саню в губы, совершенно бесстыжим образом на секунду прижавшись всем телом, от чего тот заметно смутился, а Света заметно напряглась.

Деваха, не спрашивая, забрала у Абая несколько вещей и протянула ему руку: - Мелани.

– Абай, - ответил пилот, видно было, что он ничуть не смутился.

- Это ты с Марса?

- Не похож?

Света с интересом осмотрела на вездеход – сейчас было видно, что мяч не целый, а составлен из перекрывающих друг друга пластин, вроде щитов, отстоявших на полметра друг от друга вглубь и в сторону. Было ощущение, что они легко могут сдвинуться в единое целое. Внутри находилось длинное сиденье.

- Эй, так ты идёшь, Абай?  Меланья, а ты? – спросил Саня обоих, которые уже бодро болтали о какой-то чепухе.

- ЭЭЭ… Я потом сам приду… меня Мелани пообещала новому способу плавания научить… это… ну с ластами…

- С ластами? – ухмыльнулся Саня, - такое кому попало доверять нельзя! Вот Меланье можно.

Деваха фыркнула, в мгновенье ока побросала весь скарб Абая в нутро вездехода, толкнула парня самого внутрь, запрыгнула сама и «мяч», опять обдав всех песком, покатился к океану.

- У вас тут такое поведение для девушки вообще-то нормально? – процедила Анжела

- Не-а, - ответила Катька, - конечно, ненормально - так близко от людей тормозить. Просто Меланья экстравагантная, она водит здорово, да и знала, что мы отскочим в случае чего.  Но ты права, так водить ненормально и не только для девушки.

- В общем, встречаемся завтра в 9, - сказал Саня. Пойдём смотреть подводные купола.

------

- Свет, а они тебе точно ничего не рассказывали про последний вылет? –спросила Сашина мама, пока они хлопотали на кухне.

- Не, честное слово, всё что сказали «получили новое оружие, вылетели, сбили, вернулись, ничего особенного». А Вы не верите?

Мама покачала головой: - Нет. Уж больно резко они сдружились с Абаем. Он парень отличный, но четырёх дней для такой дружбы недостаточно. Так с рутиной не бывает, что-то серьёзное произошло - мама вздохнула, - и ещё очень складно оба говорят, чуть не слово в слово.

- Думаете, сговорились?

- Уверена. В общем, пока не снимут секретность с вылета, ничего не узнаем.

- Лидия Алексеевна, - Света смутилась, - извините, вы потрясающе выглядите, как Вам удаётся…

Мама улыбнулась, - ИТ, интрегральный тренинг.

- Саша им занимается!

- Занимается, но больше по другой части.

- А Вы…

- Он потому и интегральный, что в нём всё включено. Саша занимается в основном боевым разделом, я то что называют омолаживающим, - она улыбнулась, - хотя это слово неправильное.

- У нас России про это почти не слышно…

- Просто неинтересно никому и на Западе тоже не интересно. У нас много занимается, на Поселениях ввели в обязательном порядке как часть физподготовки.

- Разве можно заставлять заниматься?

- Там нужно, гравитация пониженная и много чего ещё неприятного, так что приходится волей-неволей. Просто эффективно. Здоровье, долгая молодость.

- Так если настолько эффективно, то почему вы в России это не показываете, не распространяете?

- Отчего ж не показываем? Показываем. Распространяем. Только людям там неинтересно, они не хотят быть молодыми и здоровыми.

Света с изумлением посмотрела на маму: - Извините, я…

- Я знаю, что ты сейчас думаешь: «Во гонит тётка!» Когда я была как ты, то спросила своего инструктора то же самое и он мне ответил та же, что я тебе. Я подумала тогда «Во гонит!». Прошло много лет и я поняла, что он прав. Теперь вот говорю то же самое тебе.

- Я не могу поверить…

- Это неудивительно - такие как ты действительно не могут поверить. Но люди, в основном, другие. ИТ - очень серьёзная работа, объединяющая тело, сознание и чувства. Большинство людей будут искать таблетку от старости или лучше лягут под лазер хирурга, чем будут постоянно и осознанно «пахать», чтобы отсрочить старость и сохранить здоровье. Да, большинство людей выбирают быть больными и старыми. Мне тоже было трудно поверить.

- Но ведь…

- Посмотри, Свет, все с детства знают о пользе спорта и о том, что например, пить больше небольших доз и курить вредно.

- Конечно.

- Ну так посмотри в России вокруг себя. Много ли людей пьют и курят?

- Много.

- А регулярно занимаются спортом, если не в молодом возрасте?

- Мало. Да, очень мало.

- Правильно, а с ИТ ещё труднее. Он даёт много энергии, но потом. Постоянно переходить этот энергетический барьер могут далеко не все.

Заходило солнце, когда все вчетвером усаживались ужинать на веранде.

- А где Абай, кстати? – спросила мама.

- Ну, это, у них с Меланьей вроде как внезапный роман, - ответила Катька.

- В её внезапности не очень верится, она девка настырная, если она что-то решит, то так просто не удерёшь… - мама усмехнулась.

Саня сделал вид, что ничего не заметил: - Ну а что, типа да, космонавт весь такой с Марса. Необычно, романтика.

- Позови обоих ужинать, как натрахаются.

- Да ну их, - ворчливо ответил Саня, - они оба сеть отключили.

- Кать, сбегаешь за ними через час?

- Мам, почему я крайняя?

- Жизнь жестока. Ты самая младшая.

Катька вздохнула, - удавлю Меланью. – Ой, ребят, смотрите, новости важные.

- Включай головизор, - кивнул Саня.

Прямо над столом выпрыгнула крутящаяся гипнотически переливающаяся заставка: Прямая трансляция CNT.

Перед кивающим корреспондентом топталась группа каких-то странных людей, то ли блаженных, то ли обкуренных. Бородатый дядька с неподвижными горящими глазами фанатика, начал: - Международный экологический конгресс категорически требует немедленного прекращения опасных для планеты экспериментов с растоботами… мы оставляем за собой право для предотвращения мировой экологической катастрофы пресечь чудовищные безответственные опыты… - появилась крутящаяся объёмная карта земной поверхности, где растоботные островки были отмечены мигающими красными точками.

- Паршиво, - сказала мама, - что-то собираются выкинуть.

- Им надо что-то скандальное устроить, - ответил Саня, - после того что только что наворотили. - Кровь хорошо закрашивается следующей кровью.

- Смотри, одна точка совсем рядом с вашим островком. Там твой Вадик служит? – спросила мама.

- Да, километров 300. Это их зоне. Сейчас его наберу.

- Привет, Вадь! Как ты там, Пингвинчик? Уже в норме? От кого привет? От Ийки? Так она у тебя… А ну да, и правда недалеко… Давай завтра общнёмся вечером? А, дежурство будет? Ну ладно, давай после, не буду отвлекать.

- Что думаешь, Саш? – спросила мама.

- Он занят… в общем, у Вадьки завтра вечером дежурство. Сказал, что завтра подойдёт резерв, послезавтра ему дают отпуск. Я думаю, завтра что-нибудь выкинут. Максимум нагрузки на ребят будет завтра, решения придётся принимать при недостатке времени, ресурсов и усталости.

- А армия, она же у вас очень быстро реагирует? - спросила Света, - неужели нельзя быстрее?

- Армию-то потдятнуть можно быстро, но она заточена под поражение противника. От нас и ждут, чтоб жертв было побольше. Тут не боевые пилоты нужны с рефлексами на поражение, а специально подготовленные патрульные, сработавшиеся с техникой на правильных алгоритмах.

- Ладно, давайте есть, наконец, - сказала мама, - мы всё равно сейчас ничего не можем изменить, поэтому нечего волноваться попусту.